Путь воина АРИНЫ САТО
В одной из своих книг Карлос Кастанеда писал: «Быть воином — это самый эффективный способ жить. Воин сомневается и размышляет до того, как принимает решение. Но когда оно принято, он действует, не отвлекаясь на сомнения, опасения и колебания». Именно таким человеком – не отвлекающимся на сомнения и колебания – показалась мне Арина Сато. Хрупкая и красивая женщина со стальным стержнем внутри.
«…Солнце, такое светлое, как будто живое – дома, на родине, — здесь и именно здесь, в Японии, стало неизменным, неестественно красным, словно неизвестный восточный художник в потертом синем берете, случайно смешав разлитые краски густо-густо, раскрасил его растворенным в воде багрово-красным цветом… ей верилось, что все наверняка было заранее предначертано в ее судьбе. Недаром еще с юности Марина обращала свое внимание в сторону Востока». («Аромат Сакуры»).
SPL: Читаю ваши интервью и удивляюсь, с каким уважением и даже трепетом отзываетесь вы о своих предках. Движетесь к вершинам от корней?
А. С.: Все на самом деле начинается с истоков. Я прекрасно знаю свое генеалогическое древо, и эти знания дают мне генетическую память о том, откуда я и кому обязана своими возможностями. Родившись в Молдове и будучи молдаванкой по национальности, я ощущаю в себе и влияние польских корней (бабушка – полька), и упорство, стремление к достижению цели, дарованную дедом: поляк по национальности, он не только нашел себя в Америке, получил гражданство, но и стал полноценным американцем. Я им горжусь. Вообще, слияние культур, традиций, обычаев в пределах одной семьи – это здорово. Меня воспитали так, и я сейчас стараюсь так воспитывать своих детей – свободных духом в несвободном мире.
SPL: Вас часто называют русской японкой, имея в виду ваш брак. Но ведь вам удалось адаптироваться в этой необычной стране. Это непросто — одного замужества явно недостаточно.
А. С.: Любовь к Японии началась задолго до знакомства с мужем — с фильмов: «Сегун» с Ричардом Чемберленом, «Семь самураев» Акиры Куросавы…дух Японии мне всегда казался чем-то невероятным. Что-то яркое, сильное, жесткое — как кремень. Это завораживало, ведь мы, европейцы, иные. Меня Азия привлекала всегда своей загадочностью, своей НЕ-открытостью. И потом — занятия дзюдо с 12 лет, где первые понятия – на японском. Приветствия, нашивки на кимоно, мы прямо гордились ими. Плюс — увлекалась сама японским языком. И в 2002 году случайно познакомилась со своим супругом здесь, в Молдове. Я считаю это перстом судьбы, потому что и замуж вышла именно здесь. Муж принял православие. И с 2003 года я живу на две страны.
«Разве можно было ожидать, что Марина Токуева бросит все и всех: друзей, любимый институт, своих обожаемых родителей, родных братьев; родимую страну, город Москву, где каждая улица знакома ей с детства, где каждый камушек, взятый ею в руки когда-то, еще лежит сейчас там же, поблескивая и искрясь от каждого лучика весеннего солнца». («Аромат Сакуры»).
SPL: Вы, в отличие от своей героини Марины, никого не бросали. Но. Уехать от родителей в далекую страну, пусть и с перспективой жизни на границе двух миров, — это решение.
А. С.: Да, одно из многих. В Японии я поняла, как важно в чужой стране, культуре не потерять себя, не раствориться. Показательный пример: японцы отношения сразу не регистрируют. Вначале делают помпезную «свадьбу», без официального оформления, а потом на две недели улетают в «свадебное» путешествие. Прилетев назад, регистрируют брак – если не происходит разрыв. А это бывает нередко: дома, в Японии, мужчина – самурай, безоговорочный авторитет, носитель обычаев. Он силен! А за пределами Японии, в чужой культуре, он зачастую становится слабым. Не знает языка, не может быстро адаптироваться к чужим правилам игры.
SPL: Вашу адаптацию нельзя не назвать успешной.
А. С.: Наверное. Я работаю семейным врачом в клинике доктора Хисатаке Ноджима, номинанта на Нобелевскую премию в области медицины (онкологические заболевания).
Веду лекции при Организации межэтнической культуры о странах Европы (Россия, Беларусь, Молдова, Украина). Есть у меня подруги-японки, я очень по ним скучаю. В Токио у нас свой дом, живем возле Диснейленда. Муж это специально продумал для того, чтобы малышам скучно не было. Недалеко от дома – парк, я много гуляла там, пока ждала детей. Это очень по-японски – все продумывать до мелочей. И заботиться о здоровье не только своем, но и близких.
Сюда, на родину, меня тоже отправил муж – чтобы я реализовывала саму себя. Сказал: иди, а то появятся комплексы. И я, выйдя замуж, три года учусь в резидентуре в Кишиневе, а теперь еще и пишу книги.
SPL: Фактически, муж предоставил вам свободу. Очень смелый шаг, говорящий о мудрости.
А. С.: Да, он дал мне все и знает, что за рамки я не выйду никогда. Cogito ergo sum. И я мыслю трезво. Для меня в браке главное – это верность и доверие друг к другу. Мой муж в свои 35 лет мудрее многих старцев, потому что семью воспринимает как то, что дано раз и навсегда. В Японии вообще не принято разводиться. Это означает потерю уважения и репутации. И браки, в основном, заключаются людьми в возрасте старше 25 лет. Что подразумевает и позднее, в сравнении с нашими традициями, появление детей. Я, будучи 26-летней, рожая дочь в Токио, столкнулась с недоумением – такая молодая, а уже с малышом. Говорили: ты же еще не менеджер, не директор компании, не встала на ноги… Пришлось оправдываться тем, что за плечами шесть лет университета. Иначе бы меня не поняли.
«Возможно, в этом мире ты всего лишь человек, но для кого-то ты – весь мир». Габриэль Гарсиа Маркес.
SPL: Вы участвовали и в японском свадебном обряде?
А. С.: Еще интересней. Наша свадьба была в трех обрядах – православном, синтоистском и католическом, как дань польским предкам. И наряды были разные – например, в католическом Соборе Святого Рафаэля я была в коктейльном платье. А синтоистская свадьба – это, конечно, кимоно. Тяжелое, настоящее, по стоимости сравнимое с новой «Тойотой». Вышитое вручную, с золотым и серебряным напылением. Каждая уважающая себя японка имеет такое кимоно. Это часть жизни! Венчает наряд невесты высокая прическа-парик в японском стиле с летящими птицами, множеством «рожек» — деревянных длинных булавок с круглой бусинкой. Считается, что каждая невеста имеет свои «рожки».
SPL: То есть, свое прошлое?
А. С.: Можно сказать и так. Но эти рожки на свадьбе прикрываются специальным белым убором наподобие русского кокошника. Жених надевает кимоно со специальным помпончиком впереди, под которым спрятан маленький нож вакидзаши и самурайский меч. У невесты есть тоже тайничок – на спине, в банте, спрятан веер красно-желто- золотого цвета. В процессе церемонии он плавно раскрывается. Если сломается – плохой знак, счастья не будет. А если раскроется без проблем – счастливая жизнь ждет впереди.
Жених и невеста обязательно идут в храм, где обмениваются чашами с сакэ и выпивают ее. Это символизирует взаимопроникновение и одновременно участие в судьбе другого. Желают друг другу долгой жизни и принимают огромное количество подарков, особенно от родственников — в денежном эквиваленте. Но, что интересно, часть этих денег необходимо вернуть.
SPL: Каким образом?
А. С.: Например, через каталоги товаров – принимающая сторона заказывает все, что хочет, а дарящая (молодая семья) оплачивает. Эта традиция – из древнего японского ритуала отдаривать дар. То же самое, кстати, есть и в православии.Ну так вот. После церемонии в церкви идет коктейльная часть свадьбы, уже без кимоно. Японки очень любят красный цвет, и это основной цвет церемонии. Для меня же как для блондинки красный цвет выглядел бы вызывающе, поэтому для нашей свадьбы устоявшийся порядок пришлось немного нарушить.
SPL: Для светской церемонии место проведения выбирают специально?
А. С.: Да, коктейльная церемония всегда проходит в очень дорогом ресторане. Например, при отеле «Хилтон». Японцы очень любят роскошь, но берут ее напрокат – как, например, женщины вечернее платье. Произвести впечатление, а наследующий день ты опять такой же, как всегда. Вообще, свадебная и чайная церемонии – безграничны. В них можно вместить всю Японию.
Кульминация церемонии – совместное разрезание молодоженами свадебного торта. Торт многоярусный, очень большой, и нож жених и невеста держат вдвоем. Это символизирует первое их совместное действие. Обязательные атрибуты – шампанское и сакэ, в холодное время года оно подогретое, в жаркое – охлажденное. На свадьбах не танцуют. Могут петь караоке и веселиться очень ограниченно, в меру.
SPL: Известная японская сдержанность.
А. С.: Как сказать… Они вообще другие, более скованные условностями, правилами. Мы, европейцы, более свободны в этом плане. И считая, что человек сам творец своего счастья, выбираем себе супруга по сердцу. В Японии же до сих пор процентов девяносто браков — результат выбора родителей. В этом смысле мы с мужем – из других десяти процентов.
«Счастье писателя — мысль, вся переходящая в чувство; чувство, целиком переходящее в мысль». Томас Манн.
SPL: Что важнее в творчестве – талант или успех?
А. С.: Успех никогда не приходит один. Я знаю очень многих успешных, состоявшихся женщин, которые очень несчастливы в жизни. В основном личной, конечно. По той простой причине, что мы не застрахованы от зависти. Для меня успех стал вестником потерь дорогих, любимых людей. Сначала ушла мама. Я начала сочинять, пробовать себя в литературе. И, когда за меня можно было смело порадоваться, вслед за мамой ушел отец.
SPL: В такие моменты очень важна поддержка со стороны любимых людей.
А. С.: Знаете, что мне сказал муж после смерти отца? «Папа вернулся в тот мир, откуда он пришел. Мы здесь все только гости. Он вернулся домой». Эта мысль немного успокаивает: любимый человек ушел не навечно. Я чувствую папино присутствие за спиной, его защиту, поддержку. Когда ты молод и зелен, больше думаешь о том, что ты получаешь от мира. А теперь, в свои 32, я наслаждаюсь тем, что могу миру дать сама. Per aspera ad astra. Каждый из нас идет своим путем, главное чтобы этот путь был освещен добром.
SPL: В этом смысле мне всегда был интересен процесс создания отрицательных персонажей. Писатель – творец. У него в руках власть над героями, и не только.
А. С.: Власть очень заразительна. Очень заманчива. Меня друзья часто спрашивают: «Арина, ты чувствуешь власть над своими героями?..». Безусловно, да. Я творю персонажей и имею над ними безраздельную власть. Мои герои не только положительные, это и убийцы, и грабители, и злодеи… И я – часть каждого из этих героев. И несу ответственность перед читателем за все, что пишу: книга очень мощно воздействует на сознание человека. Образы, события, сюжетные линии в воображении читателя оживают. Это агрессивное воздействие на мир. Позитив рождает позитив, негатив – увы, только негатив. Потому стараюсь соблюдать баланс. И то, как мои герои повлияют на читателя, зависит только от меня. Так что власть – это, в первую очередь, ответственность.
SPL: В принципе, творческая канва – это жизненный опыт, накопленный людьми…
А. С.: Я думаю, что все страсти, одолеваемые человеком, очень хорошо описаны в «Трое». Ахилл, Гектор, Парис, Елена, Троянский конь… Это квинтэссенция всех драматических событий в нашей жизни. Например, если бы Елена Троянская была мудрой, из-за нее не развернулось бы столько войн…
SPL: …а все из-за желания похвастаться красотой.
А. С.: Понятие красоты очень стерто сейчас. Возьмем женщин с полотен Рубенса. Как врач скажу — такие женщины способны родить и вскормить детей. Дать им сильный иммунитет, при этом оставаясь здоровыми. Это идеал прошлого. А какой идеал сегодня? Анорексичные модели, больные и бесплодные.
SPL: Кстати, о здоровье — знаю, что вы любите активный отдых.
А. С.: Я очень много путешествовала по миру: Франция, Гавайи, Болгария, Финляндия… И всегда отдыхаю активно, это правда. Не мыслю себя без спорта, им занимаюсь всю свою жизнь. Дзюдо, художественная гимнастика, экстремальные виды спорта: парашютный спорт, альпинизм… Во всем хочется себя попробовать. И всегда стою до последнего, я упорная.
«…Князь шел по городку Окэхадзама. Любуясь еще не расцветшими бутонами цветов вишни, он вдруг почувствовал какую-то детскую неловкость от нахлынувших воспоминаний, но уже минутой позже он мысленно сражался, отстаивая свою землю. Несколько раз повторил про себя: «Смерть неизбежна, это естественно; ну что ж, зачем же ее тогда страшиться. Настоящий путь воина всю жизнь тернист и тревожен, разве есть еще иной выбор у меня»…(«Аромат сакуры»).
SPL: Рассказываете соотечественникам о Японии?
А. С.: Веду лекции в Молдавском Госуниверситете в молдавско-японском обществе. Получаю колоссальное удовольствие от них. И вы знаете, удивительно, сколько студентов приходит! Даю знания, стараюсь выложиться на сто процентов, но и получаю огромное количество положительных эмоций. Особенно здорово видеть заинтересованность молодых людей, интерес к моим книгам, ко мне как к личности, к Японии как к непознанной, загадочной стране. Я также участвую в программе «Утро на «СТС», и очень приятно, когда зрители задают вопросы о Японии, о моем творчестве. Если есть вопросы, значит, читателю было интересно. Я и за границей всегда себя чувствую дочерью своей страны. Считаю, где родился, там и пригодился, хотя многие идут по пути «где состоялся, там и остался». И еще — я всегда была любимым ребенком в семье, у меня было счастливое детство, но родители всегда говорили мне о том, что главное в жизни – идти прямой дорогой, не сворачивая и не жалея о том, что МОГЛО БЫ быть. И я следую их совету.
