Цена в более чем £1 млн многократно превысила ожидания экспертов.
Личная скрипка Альберта Эйнштейна, с которой физик не расставался в годы величайших научных открытий и которую он вынужден был оставить, спасаясь от нацистов, продана на аукционе в Великобритании.
Скрипка Альберта Эйнштейна, получившая ласковое имя «Лина», ушла с молотка на аукционе Доминика Винтера в Сайренчестере. Итоговая сумма сделки с учетом комиссионных достигла £1,087 млн, что стало настоящей сенсацией. Оценочная стоимость лота составляла лишь £200-300 тысяч, однако за инструмент развернулась ожесточенная борьба между претендентами, завершившаяся громкими аплодисментами в зале.
Эта скрипка, которую молодой Эйнштейн приобрел в Мюнхене перед отъездом на учебу в Швейцарию, стала его верной спутницей на протяжении многих лет. Именно на ней он играл, обдумывая революционные идеи, приведшие к созданию теории относительности, и именно на ней он исполнял произведения Моцарта и Баха, называя музыку главной радостью своей жизни.
Особую ценность инструменту придает драматическая история его судьбы. В конце 1932 года, предвидя угрозу со стороны нацистов, Эйнштейн готовился к побегу в Америку. Желая спасти свою «гордость и радость», он подарил скрипку коллеге и другу, нобелевскому лауреату Максу фон Лауэ. Два десятилетия спустя фон Лауэ, в свою очередь, передал реликвию своей знакомой Маргарете Хоммрих, в семье которой скрипка и хранилась последующие 70 лет.
Подлинность инструмента была подтверждена в результате кропотливого расследования, которое провел доктор Пол Уингфилд, руководитель музыкального факультета Тринити-колледжа. Ирония судьбы в том, что к этой работе Уингфилда подтолкнула работа над музыкальной драмой «Скрипка Эйнштейна», премьера которой состоялась незадолго до аукциона. Изучая архивные документы, переписку и даже почерк ученого, исследователь смог доподлинно установить историю владения.
Важным доказательством происхождения скрипки служит гравировка с именем «Лина». Кроме того, вместе со скрипкой были проданы оригинальное седло от велосипеда ученого и заполненный им бланк заказа на него, которые также хранились у фон Лауэ и были частью того самого прощального подарка. Старший аукционист Крис Олбери признался, что увидеть личное имя гения, выгравированное на инструменте, было для всех волнующим моментом.
