В то же время он щепетильно относился к своему здоровью.
«Фашистская Германия была на исходе, Красная армия стояла у границ Восточной Пруссии, американцы были готовы взять Аахен, первый немецкий город. Но у Гитлера было вздутие, а своему зубному врачу Хуго Блашке он не рассказывал о зубных болях, опасаясь болезненного вмешательства». Так последний год жизни Адольфа Гитлера и одновременно последний год существования Великогерманского рейха описывает историк Харальд Занднер в своей книге «Гитлер. Последний год. Хронология апокалипсиса».
«Союзники и Красная армия уже давно неограниченно владели воздушным пространством, центры многих немецких городов лежали в развалинах. (…) Но Гитлера это вовсе не интересовало. Это, по мнению Занднера, было связано также и с тем, что война в воздухе была для Гитлера достаточно абстрактной. Информацию он якобы получал из карт генерального штаба — но войну в воздухе таким образом вряд ли можно было представить», — говорится в статье.
«В Волчьем логове тем временем в центре внимания было здоровье фюрера. Своему личному врачу он жаловался на то, что после внутривенных уколов он постоянно замечает маленькие гнойники. Он также боялся, что из-за таких уколов в его организм могли попасть бактерии», — передает издание.
«В то время как тысячи мужчин уходили из жизни на фронтах, а многочисленные мирные жители гибли от бомбардировок англичан и американцев, человек, на котором лежала ответственность за все это, беспокоился по поводу маленьких красных гнойников на руке. Однако иногда болячки Гитлера приходились ему кстати, — отмечает Фурер. — Когда близилось 9 ноября, годовщина неудавшегося путча 1923 года, он нашел причину не показываться перед публикой. Долгое время этот день праздновался как главный праздник национал-социализма. (…) Но теперь, перед лицом полного поражения, Гитлеру больше нечего было сказать своему народу. И он предпочел молчать — надуманная проблема с голосовыми связками дала ему подходящий повод».
Несмотря на то, что Гитлер заявлял о своем намерении остаться в бункере Волчье логово до конца, вскоре он переехал в Берлин в Фюрербункер, расположенный под рейхсканцелярией. «Здесь он провел последние месяцы в обществе своих самых верных сторонников до тех пор, пока солдаты Красной армии не воевали уже почти над его головой. Затем он покончил жизнь самоубийством», — повествует Фурер.
Происходящий хаос Гитлера не интересовал. «Он даже с одобрением относился к тому, что многие немецкие города были разрушены бомбами союзников — так их можно было отстроить заново и на современный манер».
